ПРАВОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ НАЛОГООБЛОЖЕНИЯ СУБЪЕКТОВ ЭЛЕКТРОННОЙ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ/Л.В. Фролова

По состоянию на 2009 год

УДК 336.22 
Ключевые слова: налогообложение, субъекты электронной коммерции, правовое регулирование. 
L.V. Frolova 
LEGAL PROBLEMS OF THE TAXATION OF ELECTRONIC ENTERPRISE ACTIVITY 
Electronic commerce presents a new, dynamically developing kind of enterprise activity which gained wide spread last decade. Lack of significant research in the field of electronic commerce taxation speaks about the topicality of this article. The experience of leading economically developed countries (namely the United States of America and the European Union) in the field of legal control of electronic commerce is analyzed. The author suggests legislative strategy which would promote integration of electronic commerce into the global and open market and understanding of universal rules characteristic of this field of business. 
The key words: taxation, subjects of electronic commerce, legal regulation. 
В начале 70-х гг ХХ в. заключение договоров в предпринимательской и потребительской сфере путем электронного обмена данными стало реальностью. В современном мире электронная экономическая деятельность приобрела глобальный и разветвленный характер. Это потребовало в целом обновления и усовер-шенствования правовой инфраструктуры бизнеса, а также создания специальных юридических норм и правил, адресованных непосредственно бизнесу он-лайн (on-line). Электронные коммерческие операции в Интернете в последние 10 лет наращивали свои объемы так быстро, что многие эксперты продолжают недооценивать их рост и развитие. Электронная коммерция (будь то розничные продажи по схеме бизнес-клиент (B2C) или сделки типа бизнес-бизнес(В2В)) занимает сейчас важное место в торговых операциях. 
По данным Национальной ассоциации участников электронной торговли (НАУЭТ), в 2008 г. объем рынка электронной торговли в России вырос на 34,6% и составил 128,31 млрд руб. В том числе: сектор В2В (business- 
to-business) составил 4,04 млрд руб., реализация товаров населению, сектор В2С (business-to-customer), - 110 млрд руб., торговля с государственным сектором, В2А (business-to-administration), - 14,27 млрд руб. А объем рынка моментальных платежей (оплата товаров и услуг через Интернет посредством банковских карт и «электронных денег») в 2008 г в 5 раз превысил объем рынка электронной торговли и составил 536 млрд руб. 
Электронная экономическая деятельность в узком смысле - экономическая деятельность указанного вида, осуществляемая в информационной среде глобальной компьютерной сети Интернет и с использованием этой сети. Под электронной экономической деятельностью в широком смысле подразумевается совокупность процессов, направленных на перераспределение товаров и услуг, формирующихся в ходе осуществления хозяйствующими субъектами предпринимательской деятельности, а также процессов, направленных на обеспечение такого перераспределения, формирующихся в ходе осуществления хозяйствующими субъек- 
тами непредпринимательской деятельности, тесно связанной с обеспечением предпринимательской деятельности в электронной форме с использованием современных информационных технологий. При этом в качестве экономического инструмента осуществления названных процессов, как правило, выступает глобальная компьютерная сеть Интернет. Такое трансфертирование экономических процессов в электронную форму ставит перед юридической наукой особые задачи в сфере общеправового и налогово-правового регулирования экономики. 
Содержание электронной экономической деятельности, осуществляемой с использованием глобальной компьютерной сети Интернет, позволяет нам сделать выводы: 
- с одной стороны, о наличии сформировавшихся (или находящихся на одной из решающих стадий формирования) общественно значимых и социально-экономически значимых отношений, характерной особенностью которых является наличие специфического предмета (объекта) таких отношений, а также участников отношений (субъектов названных отношений), а значит - о наличии объективной необходимости регулирования этих отношений со стороны государства для целей формирования и поддержания экономического публичного порядка; 
- с другой - о наличии нормативно-правового и научно-юридического вакуума в сфере рассматриваемых отношений. Наблюдается отсутствие не только системного государственного регулирования рассматриваемого сегмента экономической деятельности как такового, но и какого -либо ясного представления об общественных и государственных интересах, а также основных направлениях государственной политики и регулирования названных экономических процессов как у государства в лице его правотворческих органов, так и у большинства представителей юридической и экономической науки. 
Для исследования вопроса о правовом регулировании вопросов налогообложения субъектов электронной предпринимательской деятельности обратимся к опыту экономически развитых стран. 
Согласно исследованию, проведенному Техасским университетом, доля Интернета в экономике США росла в 2005 - 2007 гг. с темпом 174% (темпы роста валового внутреннего продукта США в этот период - 2,8%), причем треть этого роста приходилась на электронную коммерцию. Многие фирмы все чаще используют «ворта-лы» - вертикально интегрированные порталы или шлюзы с рекламой или информацией по конкретной отрасли или теме. В рамках электронной коммерции ворталы обеспечивают целенаправленную рекламу по электронным сделкам и могут к 2009 г. увеличить свою долю во всей рекламе, относящейся к электронной коммерции с 35% до 57%. По оценке частной консалтинговой фирмы «Форрестер групп», к 2011 г. этот сектор американской экономики достигнет уровня 1,5 трлн дол., тогда как в 
2000 г. его оборот составлял почти 200 млрд дол. Число сделок по схеме бизнес-бизнес между малыми и средними предприятиями и их поставщиками быстро растет, поскольку многие из этих фирм начинают пользоваться Интернетом для управления цепочками поставок, по-слепродажной поддержки и платежей. 
Администрация Клинтона отстаивала широкий диапазон политических рецептов, призванных стимулировать рост электронной коммерции. В их числе были призыв к Всемирной торговой организации (ВТО) объявить Интернет безналоговой средой для поставки товаров и услуг; рекомендация не облагать новыми налогами коммерческую деятельность в Интернете; предложение странам разработать «единый торговый код» для электронной коммерции; заявка на последовательную и обеспечиваемую охрану интеллектуальной собственности - патентов, товарных знаков и авторских прав; обращение к странам с просьбой придерживаться международных соглашений о защите безопасности и конфиденциальности коммерческих операций в Интернете; призыв к сотрудничеству правительств и предпринимателей для более полного развития и расширения инфраструктуры Интернета и к саморегулированию содержимого электронной коммерции предприятиями. 21 октября 1998 г. Конгресс принял «Закон о свободе Интернета от налогов» в качестве гл. XI и XII «Закона о различных консолидированных и чрезвычайных дополнительных ассигнованиях» от 1999 г. (P.L. 105-277, 112 Stat 2681). В числе положений этого закона - трехлетний мораторий на возможность взимания определенных налогов на сеть Интернет правительствами штатов и местными властями; запрет налогов на доступ в Интернет, если такой налог не был введен вообще и не исполнялся фактически до 1 октября 1998 г.; учреждение Консультативной комиссии по электронной коммерции (ККЭК), которая может вносить в Конгресс рекомендации по налогообложению электронной коммерции в Соединенных Штатах и за рубежом; противодействует нормативным, тарифным и налоговым барьерам для международной электронной коммерции и предлагает Президенту добиваться международных соглашений об их отмене (дополнительную информацию можно получить из доклада CRS Report RL30667, Internet Tax Legislation: Distinguishing Issues). 
ККЭК после долгих дебатов и определенных разногласий внесла 3 апреля 2000 г. свои рекомендации по налоговой политике в Конгресс. В частности, комиссия рекомендовала продлить внутренний мораторий на налогообложение Интернета еще на 5 лет, по 2006 г. включительно; запретить налогообложение товаров, поставляемых электронными средствами через Интернет, независимо от национального источника; ввести постоянный мораторий на любые международные тарифы на электронные перечисления через Интернет. 8 февраля 
2001 г. был внесен Закон о запрете налоговой дискриминации в Интернете (S.288, Уайден). В нем предполагается, в частности, продлить действие «Закона о свобо -де Интернета от налогов» до 2006 г и призвать штаты упростить свои налоги с продаж и за пользование. 
ЕС также проявляет большую активность в вопросах электронной коммерции. В одних областях налицо согласие с политикой США, в других - еще сохраняется напряженность. Хотя ЕС как организация представляет значительную часть глобальной международной коммерции в Интернете, наблюдается широкий спектр различий в пользовании Интернетом и потенциале электронной коммерции. ЕС поддержал временный мораторий на мировые налоги на электронную коммерцию и выступает за то, чтобы сделать этот мораторий постоянным. 
Принятый ЕС подход отличается от политики США, поскольку рассматривает электронные передачи (в том числе поставку таких электронных товаров, как программное обеспечение) как услуги. Такая позиция обеспечила бы странам ЕС больше гибкости при введении торговых ограничений и позволила бы рассматривать электронные перечисления, включая электронную коммерцию, как услуги, так что они облагались бы пошлинами ЕС на добавленную стоимость. ЕС также по -другому подходит к защите и конфиденциальности данных 
- ключевым компонентам для укрепления безопасности электронной коммерции и для поддержания доверия потребителей. Директива ЕС о конфиденциальности данных не позволяет организациям ЕС передавать личные данные в страны, где юридическая защита личных данных, по мнению ЕС, недостаточна, включая Соединенные Штаты. Чтобы предотвратить сбои в передаче данных, Министерство торговли США заключило с ЕС рамочное соглашение о «безопасной гавани». Американские организации, участвующие в политике «безопасной гавани», автоматически считаются соблюдающими установленные ЕС правила конфиденциальности. Однако система «безопасной гавани» вызывает ряд политических вопросов, включая экстерриториальность, преимущественное право по статутам, нетарифные барьеры, производственные затраты и защиту потребителей (дополнительную информацию о европейской директиве по передаче данных можно получить из доклада CRS Report RL30784, Internet Privacy: An Analysis of Technology and Policy Issues). 
Что же касается РФ, то российское законодательство фрагментарно и противоречиво восприняло электронную торговлю, которая представлена в основном следующими известными юридическими конструкциями: «электронный документ» и «электронная форма сделки», «электронная подпись», «электронные расчеты». Данные юридические конструкции используются преимущественно в подзаконных актах. Большая часть отношений между участниками электронной торговли не регулируется специальными, адресованными им законами или иными источниками права. 
В силу правовой неопределенности и недостаточности регулирования электронная торговля в России часто не в состоянии преодолеть правовые препятствия, которые могут возникать в силу общеобязательных положений национального законодательства или сложившейся судебной практики. 
Общепризнанный и важнейший правовой принцип электронной торговли состоит в том, что стороны, заключившие сделку, не вправе ставить под сомнение действительность и обязательность последней только на том основании, что она заключена электронным способом. В России данный принцип реализуется посредством дополнительного соглашения участников сделки, которая заключается или исполняется электронным способом. Однако соблюдение указанного принципа не всегда возможно. 
Во-первых, такое соглашение может не быть признано юридически значимым в случае судебного разбирательства, учитывая разную степень осведомленности об электронных сделках судов общей юрисдикции. 
Во-вторых, ряд сделок в силу требований действующего гражданского законодательства следует заключать только посредством составления традиционного письменного документа на бумаге, отражающего содержание сделки и заверенного собственноручными подписями сторон. 
В-третьих, не все электронные сообщения или документы , которыми обмениваются участники электронной торговли, допускаются в качестве судебных доказательств и не все из них воспринимаются как необходимые письменные доказательства. За редким исключением отсутствуют четкие указания (или ограничения) закона относительно того, какие документы не могут быть использованы в торговом обороте в виде электронного сообщения. 
В-четвертых, сделки не определяют права, обязанности, ответственность и условия освобождения от ответственности третьих лиц - посредников между составителями и адресатами электронных торговых сообщений. Посредник, не будучи стороной соглашения, является тем не менее важнейшим участником «электронной торговли». Речь идет о независимых поставщиках услуг, системных службах или сетях, которые оказывают содействие при организации связи, хранении сообщений или других более сложных операциях. 
Наконец, российское законодательство, охраняющее права потребителей, не содержит положений, достаточных для защиты интересов и законных прав участников электронной торговли. Для успешного развития электронной торговли в России необходима особая законодательная стратегия, которая способствовала бы ее интеграции в глобальный и открытый рынок и восприятию характерных для такого рынка универсальных (или единообразных) правил. Такая стратегия должна быть прежде всего реализована в Федеральном законе «Об электронной торговле». Она предполагает: 
1. Грамотное применение в электронной торговле характерных для российской правовой системы базовых юридических норм и правил; обязательное соблюдение общих требований российского гражданского права к порядку заключения и исполнения договоров. 
2. Обязательную разработку новых, специализированных правовых институтов и процедур при оптимальном соотношении норм публичного и частного права, а также унификацию и упрощение норм и правил, регламентирующих электронную торговлю. 
3. Разработку необходимых юридических критериев, предъявляемых к электронному документообороту и соответствие названных критериев процессуальным требованиям к доказательствам и средствам доказывания. 
4. Использование законодательного опыта других стран, а также законодательных и договорных моделей, созданных международными организациями (законодательства Европейского союза, типовых соглашений и т.д.). 
5. Признание необходимости применения наряду с положениями собственно законодательства - «электронных торговых обычаев», или «кодексов поведения», относящихся к нормам саморегулирования в бизнесе. 
6. Обеспечение баланса интересов потребителя и бизнеса. 
7. Охрану частной жизни от нежелательной (незатребованной) коммерческой информации. 
На основании всего вышеизложенного можно сделать вывод, что федеральный закон об электронной торговле должен предусматривать следующие разделы: «Общие положения», «Правовой режим электронных (торговых) сообщений», «Правовое положение, обязанности и ответственность поставщиков электронных (информационных) услуг», «Заключение и юридическая сила договоров в электронной торговле», «Специальные условия действительности сделок в электронной торговле», «Использование электронных подписей в электронной торговле», «Ответственность участников электронной торговли». 
Подводя итоги, необходимо заметить, что отсутствие правового регулирования электронной предпринимательской деятельности влечет за собой ситуацию, когда в результате правовых пробелов, иных юридических или экономических обстоятельств рассматриваемый вид экономических отношений оказывается вне сферы налогово-правового регулирования и налогообложения, что, в свою очередь, лишает доходную часть бюджета РФ значительного объема средств.